Идеология финансов

Одно дело — прикормить влиятельного конгрессмена, зависящего от ваших взносов в его избирательную кампанию, и совсем другое — иметь своих людей на ключевых постах власти, особенно некоторых регуляторов, которые хотя и занимаются контролем, но постоянно помнят о перспективах своей высокооплачиваемой работы в будущем. Уже только эти факторы обеспечили Уолл-стрит огромную политическую власть. Но помимо этих традиционных форм политического капитала крупные банки имели возможность воспользоваться и другой формой власти — культурным капиталом.
Политика во многом похожа на продажи. Если вы пытаетесь совершить крупную сделку с большой корпорацией, это помогает получить друзей, знающих положение дел изнутри, это помогает привлечь покупателей, которые видят, что их благополучие зависит от вашего, и это может даже помочь поманить перспективой высокооплачиваемой работы служащего, принимающего важные для вас решения. Но еще лучше, если покупатели сами хотят получить то, что вы продаете. Лучше всего, если они уверены, что покупка того, что вы продаете, в полной мере соответствует их представлениям и знаниям, что приобретение вашего продукта выделяет их, показывает, что они относятся к информированной элите.
Купить друзей в Вашингтоне может любая отрасль, скажем табачная (Большой табак, как ее порой называют), и эти люди, усердно действующие за кулисами, будут стараться ей помочь. Но за последние два десятилетия друзья Уолл-стрит могли работать у всех на виду — на авансцене, так как концепции, которые они проповедовали, завоевали горячее признание у элит Вашингтона и Нью-Йорка (да и основных европейских столиц), которые с восторгом их приняли. Идея о том, что сложный, действующий свободно финансовый сектор является благом для Америки, стала частью общего мировоззрения политического и интеллектуального класса. В результате этого дерегулированию больше не надо было быть подходом, описываемым на тысячах страниц законопроектов, хотя эти документы продолжали составляться. Ему было достаточно демонстрировать себя в гораздо более сфокусированном виде — в виде фотографий известных людей. В июне 2003 года представители трех отраслевых организаций при поддержке вице- председателя FDIC и директора OTS начали реализацию проекта по «выявлению и устранению любых регулирующих требований, которые являются устаревшими, ненужными или чрезмерно обременительными». Каждый из руководителей, представленных на фотографии, угрожающе размахивал садовыми ножницами и собирался применить их против символической пачки документов, а Джеймс Джиллеран, директор OTS, пошел еще дальше — вместо ножниц он взял в руки бензопилу.
За последние двадцать лет мнение общественности о финансах в значительной степени изменилось: если в прошлом их воспринимали как скучную деятельность, которой, может быть, даже не следует в полной мере доверять, то сейчас они считаются основой современной американской экономики. Впрочем, у большинства населения страны подозрения к банкирам оставались и даже усиливались, чему во многом способствовали громкие судебные процессы над представителями этой профессии, начиная от Ивана Боэски и Майкла Милкена (инсайдерские сделки) до Генри Блоджетта (продвижение плохих акций). Но в тех кругах, которые были самыми важными, — в студенческих городках элитных университетов, в СМИ, распространяющих информацию о бизнесе и финансах, в аналитических центрах и в коридорах власти в Вашингтоне, — банковское дело стало последней по времени написания главой в книге об американской мечте, способом заработать огромное богатство благодаря упорному труду и созданию новых инновационных продуктов, которые, как считалось, улучшат жизнь всех людей.