Исфахани: ситуация на нефтяном рынке напоминает 80-е

Ситуация на энергорынке очень напоминает ситуация на рынке нефти в 80-е годы, так считает Джават Салехи-Исфахани, профессор экономики Вирджинского политехнического университета, специалист по Ближнему Востоку. О том, какие факторы оказывают наиболее сильное давление на цены и какова в этом случае роль ОПЕК и Запада г-н Салехи-Исфахани рассказал ТК «Россия-24».

Г-н Салехи-Исфахани, каков Ваш взгляд сегодня на нефтяной рынок? Я довольно пессимистично настроен в отношении перспектив нефтяного рынка, поскольку темпы роста мировой экономики замедляются, нет четких признаков восстановления европейской экономики. Также возможно влияние со стороны десятилетия высоких цен и снижения спроса. Стоимость нефти росла в период с 2000 по 2014 года, и несколько лет она превышала 100 долларов за баррель, и все это привело домохозяйства и потребителей к тому, чтобы стремится к сохранению энергии. Снижение спроса постепенно отражается на ценах, и к тому же сейчас мы видим проявление отсроченной адаптации мировой экономики к десятилетнему периоду высоких цен на нефть. Если сложить вместе два фактора: ценовой и доходный, то в целом получается пессимистичная картина для цен на нефть на конец этого года. Конечно, может случиться что угодно: как все знают, рынок нефти сложно прогнозировать. Возможно, будут какие-то перебои с поставками, которые будут способствовать укреплению цен на нефть. Какие факторы на Ваш взгляд оказывают наиболее сильное давление на цены? Как я сказал, есть две или три причины. Не надо забывать, что степень снижения цен на нефть преувеличена, поскольку цена на нефть номинирована в долларах, а доллар укрепляется. Сейчас он на 15% выше, чем полгода назад, а стоимость нефти упала на 20%. Но если смотреть в других валютах, то снижение стоимости нефти гораздо меньше, чем 20%. Тут большое влияние имеет укрепившийся доллар. Учитывая это, мы имеем замедление на рынке нефти, снижение спроса. Я уже упомянул о еще двух причинах. Первое — это отсутствие роста мировой экономики. Обычно рост мирового ВВП на один процент дает процентный прирост спроса на нефть. Сейчас экономика Европы в тупиковой ситуации, а американская экономика стоит перед риском замедления, в то время как значительное замедление роста экономики наблюдается в Индии, Китае, Бразилии: сейчас в этих странах очень вялый рост. Таким образом, ситуация коренным образом отличается от того, что было 2-3 или 4 года назад, когда наблюдался стабильный рост мировой экономики. Сейчас темпы роста мировой экономики очень вялые, что означает, что не стоит ждать сильного роста спроса. И еще одна важная причина — это адаптация к высоким ценам на нефть, которая проявляется не сразу, а через несколько лет. Высокие цены на нефть, превышающие 100 долларов, на протяжении 5-6 лет, сейчас начинают проявлять свое влияние на экономику: люди начинают покупать машины и дома поменьше, а производственные предприятия заменяют оборудование для потребления энергии оборудованием для сохранения энергии. Эти факторы объясняют снижение спроса на нефть, или вялый спрос на нефть. С ценой все немного иначе: у цены есть своя динамика, и цена может падать гораздо быстрее, чем спрос, как, например, это произошло в начале 1980-х годов. Вы хотите сказать, что ситуация этого года похожа на ситуацию на энергорынке в 80-е годы?
Да, я думаю, что ситуация перекликается с той, что была в 1980-х гг. Во-первых, ситуация на Ближнем Востоке также нестабильна как и тогда. Тогда шла ирано-иракская война, и в целом в 1980-х гг. на Ближнем Востоке было неспокойно. И сейчас также. Один из уроков, которые мы извлекли из прошлого, состоит в том, что напряженность, которая способствует росту цен, не способствует их поддержанию на протяжении долгого времени. Люди привыкают к ним, адаптируются, и потом фундаментальные факторы выходят на первый план и берут свое. Еще одно сходство заключается в том, что сейчас, как и тогда, объем избыточного предложения нефти на рынке составляет 1-2 млн баррелей в день. И такая ситуация может приводить к конкурентному снижению цены стран ОПЕК без сокращения предложения на рынке. Обычно, на нормально функционирующем рынке при конкурентном снижении цены предложение снижается, спрос возрастает, и рынок выходит на равновесие на чуть более низких ценовых отметках, чем предыдущий уровень. Именно так сейчас думает Саудовская Аравия: если цена снизится до 80 долларов, то произойдет сокращение предложения, прежде всего со стороны американской сланцевой нефти, повысится мировой спрос, и рынок выйдет на равновесный ценовой уровень в 80 долларов за баррель. Но этого не произойдет. Почему? Потому что спрос и предложение сейчас очень неэластичны, и нужно сильное изменение цен для небольшого изменения объемов. Сейчас на рынке 1-2 млн избыточного предложения нефти, но чтобы его убрать, нужно снижение цены на 20-30 долларов.
А не кажется ли Вам, что на участников нефтяного рынка идет серьезное давление со стороны Запада?Я обычно скептически отношусь к этим теориям заговора. В 1980-х годах подобные истории также были широко в ходу: тогда говорили, что Саудовская Аравия снижает цены на нефть для того, чтобы наказать Иран. Я не вижу особых доказательств этих теорий, и Саудовская Аравия в те времена на самом деле прилагала огромные усилия для предотвращения сильного снижения нефтяных цен. Страна тогда более чем наполовину сократила собственную добычу для того, чтобы не допустить снижение цен на нефть, но они все равно снизились, страна не могла контролировать ситуацию. И никто не мог. Сейчас на рынке сильная конкуренция, и тут нет места, чтобы играть в подобные игры. И тем более я не вижу причин для того, чтобы Саудовская Аравия играла в подобные игры, поскольку таким образом она сама себе ставит подножку: зачем стране идти на риск коллапса нефтяных цен ради сомнительного ущерба для других экономик, вроде России или Ирана. Конечно, нет сомнений в том, что если цена на нефть рухнет, то Россия и Иран окажутся в очень сложном положении, поскольку основная статья экспорта этих цен — это энергоресурсы, а если их валютные доходы снизятся, то им придется пойти на внутренние болезненные корректировки. Но я не думаю, что позиция Саудовской Аравии позволяет ей диктовать рынку цены. Возможно, страна допустит некоторое снижение стоимости нефти, но если будет продолжаться более сильный спад цен, то Саудовская Аравия будет пытаться его остановить, потому что ее экономика сама отличается большой чувствительностью к изменениям цен на нефть. Все крупные экспортеры нефти жаждут нефтедолларов и отказ от этого будет слишком затратным. Так что я скептически отношусь к этим теориям заговора, я ориентируюсь на спрос и предложение.Какова в этом случае роль ОПЕК?
ОПЕК не может контролировать цены на нефть. Да, картель может согласовать сокращение добычи, может договориться по квотам, но проблема в том, чтобы реализовать эти квоты. Например, возьмем Иран: если страна получит маленькую квоту в 2 млн баррелей вместо 4-5 млн баррелей, то она расстроится. Вряд ли Иран в интересах западного рынка согласится добывать меньше, чем может, например, при условии договоренностей с Западом в области ядерной проблемы. Страна, понимая, что может добывать 4 млн. баррелей в день, может потребовать внутри ОПЕК вернуть свою прежнюю квоту. Я думаю, что в ноябре в ОПЕК будет не самая простая ситуация: картель может согласовать более низкие квоты для более высоких цен. Однако страны ОПЕК хотят продавать как можно больше нефти для сбалансированного бюджета своих стран и удовлетворения социальных потребностей. Эти потребности очень важны на политической арене.Как Вы считаете в конце ноября на заседание, смогут ли страны-участники ОПЕК достичь соглашение по квотам? Они могут достичь соглашения по квотам, и сократить квоты для поддержки более высоких цен на нефть. Вопрос в том, что будет с этими квотами, когда лидеры разъедутся по домам, и им нужно будет искать средства для исполнения социальных программ: тогда они могут сказать своим министрам продавать максимально возможные объемы нефти для исполнения обязательств. Тогда квоты ОПЕК могут вступить в противоречие с конкретными потребностями стран. Об этом свидетельствует мой многолетний опыт наблюдения за ОПЕК. В 1980-х годах, когда цены на нефть рухнули, были достигнуты многочисленные договоренности с целью сокращения квот и повышения цен, но ничего не было реализовано. В 1998 году цена на нефть осталась такой же низкой, как 1986 году. Единственное, что изменилось: вырос мировой спрос на нефть, особенно со стороны США, и тогда, с 1998 года, цена начала постепенно повышаться. Так что история эффективности действий ОПЕК заставляет меня сомневаться в том, что сейчас картель сможет поддержать цены, если они снизятся слишком сильно. Поставщики стремятся продавать как можно больше нефти для удовлетворения собственных потребностей.