Алексей Миллер: «Сила Сибири» окажет огромное влияние на экономику

Американцам выгодно затянуть «газовые» переговоры Украины с Россией. Пусть и за счет Европы. Это ведь может привести к тому, что Москва перекроет Киеву газ. Крику будет много. Разобраться в подноготной найдут в себе силу только специалисты, но, кстати, необязательно найдут в себе смелость все объяснить. А широкой публике можно опять будет представить образ коварной и мстительной Руси, которую надо изолировать. Понятная и уже известная игра.  Лакмусовая бумажка — то, как, что и с кем складывается у «Газпрома». Об этом в интервью «Вестям в субботу» рассказал глава газовой монополии Алексей Миллер.
— Алексей Борисович, скоро — следующий раунд переговоров с Украиной. Есть несколько вещей, которые не изменятся ни завтра, ни послезавтра, ни, может быть, в ближайшее время. Энергокомиссар Европейской комиссии Гюнтер Эттингер заявил, что надо бы заморозить строительство «Южного потока», чтобы сохранить Украину как транзитную страну. Почему он это говорит, понятно — политический расчет, Украина сейчас — раздражитель. Но это и механизм давления на Россию. Что   Вы будете говорить ему в ответ?
— На самом деле наш ответ — это стройка. И Европейская комиссия не может остановить стройку. Нам никто не может запретить строить. И наш ответ очень простой: в декабре 2015 года первый газ по морской трубе через Черное море пойдет в Болгарию и Евросоюз.
— Вы договорились еще об отводе на Грецию?
— Да.
— Греки попросили?
— Да.
— Украина хочет оставить за собой большую часть российского транзита. Вы намерены от этого уходить рано или поздно?
— Без сомнения. И история последних лет как раз говорит о том, что это делать необходимо. Транзитные риски Украины чрезвычайно велики, и последние события, которые мы сейчас с вами наблюдаем, еще раз подтверждают правильность тех стратегических решений, которые были приняты в отношении строительства «Северного потока» и «Южного потока».
— Может, поэтому украинцы встали в позу, хотят «выжать» из «Газпрома» в оставшиеся годы максимально возможные деньги за транзит?
— За транзит мы сделали уже предоплату до сентября. В первую очередь проблема с газовыми долгами Украины состоит в том, что Украина — банкрот. И здесь нужно говорить о том, что Украина может и хочет «выжать» из нас последние деньги за транзит. Без сомнения, такой контекст присутствует. Но главная причина тех проблем, которые сейчас есть в газовых отношениях с Украиной, — экономическое положение в этой стране. Потребители не могут платить. Низкая платежная дисциплина. И, конечно же, это общие экономические проблемы.
— Вы с Еврокомиссией вместе договорились и говорите украинцам: «Ребята, заплатите вы эти два ярда», как сказал давеча Путин. И они вдруг пошли наперекор не только России, что политически объяснимо, но и Еврокомиссии. Сомнительно, чтобы украинцы сами приняли такое решение. Может быть, это американский фактор играет свою роль?
— Европейская комиссия действительно поддержала ту позицию, которую мы с самого начала представляли в трехсторонних переговорах: необходимо сначала начать платить. И, конечно же, такой цены, 268,5 доллара за тысячу кубометров, быть не может. До сегодняшнего дня позиция Украины шла вразрез с теми предложениями, которые делали Россия, в частности,  «Газпром», и Еврокомиссия.
— Евровыбор, но в какой-то другой версии?
— Да. Может быть, какие-то другие консультанты, другие советчики.
— Тот же Эттингер призвал «Газпром» предложить Украине честную цену. Честная цена для Украины — это сколько?
— Что касается цены для Украины, то это формульное ценообразование. Контракт 2009 года. Формула действовала в течение пяти лет и не вызывала никаких сомнений. Но надо помнить о том, что были «харьковские скидки», были предоставлены определенные преференции.
— В обмен на базирование Черноморского флота в Крыму, который перестал быть Украиной?
— Да. Поэтому если говорить о том вкладе, который Россия может внести в урегулирование украинского кризиса, то механизм корректировки цены должен быть точно такой же, каким он был и при прежнем руководстве  Украины, то есть через экспорт.
 — Но Крыма-то у Украины больше. За что тогда давать скидку?
— Это — вопрос переговоров, за что давать скидку. Но если говорить о механизме, то речь должна идти о скидке через экспортную таможенную пошлину. Но  пока мы видим, что в течение уже более полугода поставки газа на Украину осуществляются исправно. Тем более мы видим, что Украина дает нам максимальные заявки в соответствии с контрактом, и по объемам поставок за май у нас будет более трех с половиной миллиардов кубических метров газа. Но ни одного доллара в течение всего этого времени не заплачено. Понятно, что возможность хоть что-то платить есть.  Поэтому когда Украина занимает неконструктивную позицию в части неоплаты наших поставок, никаких разговоров о корректировке цены через экспортную пошлину нет.
— А что с Китаем? О какой цене вы договорились? Приоткройте немножко эту тайну. Все приходят к разным выводам.
— На самом деле исторический контракт подписан в рамках визита Владимира Владимировича Путина в Китай. Почему исторический? Потому что реально открыта страница нашего сотрудничества с Китаем по поставкам трубопроводного газа. И надо сказать, что это не только исторический контракт, но и контракт, который является уникальным для всей мировой газовой отрасли, потому что такого масштабного контракта с объемом поставки 38 миллиардов кубометров в год на 30 лет газовая история не знает.
— И даже в Западную Германию мы столько не поставляли на пике советско-германской дружбы.
— Мы в Западную Германию поставляем сегодня более сорока миллиардов, но надо понимать, что мы поставляем не по одному контракту, а по многим.
—  А здесь все сразу!
— И разным компаниям. Здесь это — один контракт. Очень масштабный. И надо понимать, что Германия к этим 40 миллиардам кубических метров поставки в год шла более сорока лет. А Китай в течение одного дня стал вровень с Германией.
— Вот идет новая труба «Сила Сибири». Что от этого людям, живущим вокруг? Или она идет вдоль поселка? Что вы будете строить рядом с ней?
— Маршрут выбран таким образом, что мы опирались, во-первых, на проект «Транснефти», на ту инфраструктуру, которая создана. Труба пройдет от Чаянды через Ленск на Алдан, Сковородино, Благовещенск, Белогорск
— Огибая Байкал с северной стороны?
— Конечно. Что это значит? Это в первую очередь импульс развития тем населенным пунктам, тем городам, которые уже есть в Восточной Сибири, в Якутии, в Иркутской области. Это новые рабочие места, огромные инвестиции и, конечно же, социальная инфраструктура,  которая соорентирована в первую очередь на наших сотрудников. Но она является общедоступной для поселков и городов. Значение этого контракта нам еще предстоит увидеть и прочувствовать. Через некоторое время этот контракт окажет влияние и на цены на газ в Европе. Этот контракт  —  открытие страницы новой конкуренции за наши газовые ресурсы между крупнейшими рынками. И в первую очередь это азиатский и европейский рынки. Это контракт, который окажет влияние на очень дорогостоящие проекты и строительство заводов СПГ в Австралии, Западной Канаде, Восточной Африке.
— Они становятся бессмысленными, на ваш взгляд?
— Нет. Надо понимать, что трубопроводные поставки в Китае являются экономически более эффективными. Это окажет влияние на эффективность этих проектов.  Самое главное —  то, что переговоры, которые длились очень долго, успешно завершены и обе стороны пошли навстречу друг другу. Вы спрашиваете о цене? Вопрос цены является коммерческой тайной. Но я хочу сказать, что договоренность достигнута только благодаря тому, что обе стороны — и Россия, и Китай — пошли навстречу друг другу. Конечно же, мы в течение всего этого времени были в прямом контакте с президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным. Докладывали ему о ходе переговоров. Еще раз подчеркну: контракт на тех условиях, на которых он подписан,  мог быть подписан только в рамках визита президента. Масштаб контракта — мы заработаем за 30 лет 400 миллиардов долларов, потратив всего-навсего 55. Это в отношении того, в какой степени этот контракт является выгодным, а в какой степени цена его является для нас привлекательной.
— Намекните, выше 350 долларов?
— Цена взаимовыгодная. Договоренность о том, что мы не будем говорить о цене, достигнута вместе с нашими партнерами. Вы знаете, в этом есть глубокий смысл. Главное сейчас — понять и прочувствовать значение самого контракта, а не обсуждать то, какой уровень цены, кто больше выиграл, а кто — проиграл. Абсолютно точно для России, для «Газпрома» мы достигли того результата, который обеспечивает нам ту внутреннюю норму дохода, которая принята в компании. Норма доходности такая, которая у нас есть для принятия инвестиционных решений по всем нашим добычным и траснпортным проектам. На самом деле переговоры по цене складывались непросто. Надо понимать, что этот контракт будет опираться на новые инфраструктуры, которые надо построить. Может быть, гораздо проще и легче у нас пойдут переговоры с нашими китайскими партнерами по западному маршруту, поскольку у «Газпрома» есть избыточные добычные мощности в Западной Сибири, мы очень быстро можем начать поставки газа в Китай по западному маршруту. Мы можем использовать определенные участки газотранспортной системы в Западной Сибири, которая может быть сориентирована на западный маршрут поставки газа в Китай. И, без сомнения, это требует гораздо меньших инвестиций, чем, скажем, создание инфраструктуры  в Восточной Сибири. Тем более газ Восточной Сибири жирный, поэтому необходимо создавать заводы по газопереработке и газохимии. С экономикой этого проекта все очень-очень хорошо.  Китай и Россия пошли навстречу друг другу, сделали этот шаг. Компании будут предоставлены налоговые льготы.  Экономика является для «Газпрома» стандартной, такой же, как и по всем добычным транспортным проектам.
— Кто будет делать трубы для газопровода «Сила Сибири»?
— Трубы, конечно же, будут делать наши заводы.
— В России?
— Да. И самое приятное, что когда контракт был подписан, было очень много теплых поздравлений. Мне было приятно слышать поздравления от трубников. Скоро у нас традиционная встреча руководства «Газпрома» с российскими производителями труб.  Когда поздравляли с подписанным китайским контрактом, мне сказали: Алексей Борисович, хотим поднять бокалы шампанского за эту сделку.
— То есть это сразу десятки тысяч рабочих мест?
— Конечно. Это огромное влияние на экономику страны.